Форум

Кулаков В.И.
ЗНАМЕНА ДРУЖИН БАЛТИЙСКОГО РЕГИОНА

При раскопках могильника Ирзекапинис (пос. Клинцовка, Зеленоградский р-н Калининградской обл.) в 1978—1979 гг. были сделаны находки, не имеющие пока аналогий в раннесредневековых древностях Восточной Прибалтики. Речь идет о предметах, по форме и изображению на них соответствующих знаменам дружин Скандинавии X — XI вв., до сих пор не подвергавшихся специальному исследованию. В верхнем ярусе погр. 16 (первая половина XI в.) в группе находок, среди которых были меч с остатками портупеи и ножнами, копья, топор, концен- трировавшийся у одного из двух обнаруженных здесь скоплений кальциниро- ванных костей, найдена односторонняя железная накладка, плакированная се-ребром. Форма накладки — сегментовидная. По двум прямым граням накладки прослежены полосы зигзагообразного орнамента. В центре накладки изображен крест (рис. 1, 2). В нижнем ярусе погр. 64 (последняя четверть XI в.) под группой кальницированных костей рядом с наконечником небольшого дротика на дне могилы найдены остатки куска кожи подпрямоугольной (?) формы с бахромой в виде кожаных лент разной длины с дву- и трехчастными окончаниями (рис. 2). Кроме упомянутого выше скопления костей, в погр. 64 найдены еще две группы остатков сожжения — верхняя, окруженная по периметру согнутым мечом с плакированной серебром рукоятью, и средняя (по глубине залегания), среди ко-стей которой обнаружена бронзовая оковка ритона с зигзагообразным орнамен-том. Судя по обряду и набору инвентаря, включавшего мечи и копья с богато орнаментированными, плакированными серебром рукоятями и втулками, погр. 16 и 64 содержат останки вождей дружины пруссов. Высокое социальное поло- жение погребенных подчеркивает наличие в их могилах останков рядовых дру-жинников, сопровождавших своих вождей на погребальном костре. Следует отметить скандинавский характер инвентаря погр. 16, в верхнем ярусе которого обнаружено большое количество заклепок — остатки сожжения в ладье, произ- водившегося на стороне. Уникальность сделанных в этих погребениях находок вызывает необходимость выяснения их места в знаменном материале ранне- средневекового населения Балтийского региона. Несомненно, осмысление сим- волики знамен скандинавов, входивших и в дружины пруссов, позволит несколь- ко дополнить данные современной исторической науки о дружинной культуре Балтийского региона в эпоху раннего средневековья.

Для более полного анализа интересующего нас материала следует сделать краткий обзор вексиллологических данных в древностях народов, населявших центр и север Европы в I тыс. н. э.

Античные авторы уже во II в. до н. э. упоминают знамена кельтов [1, с. 82]. Римские монеты II — III вв. н. э. в ряде случаев несут изображения трофеев в честь побед над «варварами». Среди оружия побежденных германских племен представлены изображения штандартов с объемными головами козлов и драко-нов (квады и маркоманы), лошади (готы) [2, с. 16, 24]. Среди кельтских инсиг- ний, захваченных римлянами, на рельфе из Оранжа представлен штандарт в виде фигуры кабана [3, с. 115]. Кроме того, в I — III вв. н. э., судя по римским рельефам, кельты и германцы использовали штандарты с навершиями в виде рогов и фигурки петуха [3, с. 115, 256]. Учитывая глубокий характер контактов

Рис. 1. Знамена типов 1, 2. /— знамя из церкви в Хэгген, Норвегия; 2— накладка «значка» из погр. 16 мог. Ирзекапинис; 3— граффити на диргеме саманидского эмира Наср ибн-Ахмеда (916/917 гг.) из клада у с. Клейменово, Серпуховского р-на Московской обл. (фонды ГИМ); 4— прорисовка изображения на костяной пластине из Бергена, Норвегия; 5— прорисовка рельефа на кресте из Госфорта, Англия. (/— позолоченная бронза, 2— железо с плакировкой серебром, 3— серебро, 4 — кость, 5— камень)

Рис. 2. Фрагмент кожаного знамени типа 2 из погр. 64 мог. Ирзекапинис (поло- жение к моменту находки) римской и «варварских» культур, вполне возможно признать использование кельтами и германцами также и матерчатых штандартов типа вексиллум, а римлянами — штандартов с навершиями в виде фигур драконов [3, с. 115, 244]. Подобное взаимопроникновение знаменных традиций отмечается прежде всего в кавалерийских формированиях противоборствовавших сторон, охотно пополнявшихся иноземцами. Еще в VII в. н. э., судя по изображению на ланго- бардском шлеме из Неволе (Тоскана, Италия) [4, с. 25], южные германцы продолжают пользоваться штандартами римского образца. Однако на севере Европы в это время отмечается традиция изображения на знаменах характер- ных для более раннего времени кабанов и оленей. Бронзовое изображение оленя известно на железном штандарте предполагаемого кенотафа конунга Рэдвальда (ум. в 627 г.) в Суттон Ху. Этот штандарт считается королевской инсигнией англо-саксов [5, с. 130], оленьи рога символизируют здесь сакраль- ный ясень Иггдрасиль. Примерно к этому же времени относится упоминание в поэме «Беовульф» шитых золотом «вепреглавых стягов». По контексту поэмы («вепри-хранители»), по сведениям «Старшей Эдды» [6, с. 257] и Саксона Грамматика [7, с. XLIX ], древние германцы, включая и скандинавов, считали вепря животным, посвященным Одину, следовательно, жертвенным животным и оберегом. Из текста «Боевульфа» явствует функция знамени как оберега, охраняющего сокровища исчезнувшего с лица земли рода (дружины?):

«...И там же знамя

стяг златотканый

на крепком древке

над россыпью золота

солнцегорящий,

искусно сшитый,

сиял, озаряя,

чертог обширный,

сокровищ вместилище...» [8, с. 160].

Итак, вооруженные формирования германцев, дружины на последнем этапе разложения родового строя [9, с. 18], имели знамена, которые можно разделить на два архетипа: металлические объемные изображения сакральных (жертвен- ных) животных, на раннем этапе, возможно, родовых тотемов (кабан, петух, олень и т. д.) и матерчатые штандарты типа римского вексиллума, в ряде случаев несущие также изображение из сакрального бестиария германцев.

Более подробной информацией наука располагает о знаменах скандинав- ских дружин X — XII вв. По форме «полотнища» знамена можно разделить на два типа.

Тип 1. Бронзовая, позолоченная (в ряде случаев) пластина средними разме- рами ок. 40X30 см, подвижно прикреплявшаяся к древку короткой стороной. К закругленному краю пластины крепилась бахрома. Верхний край знамени поднимается наискось от древка. Знамена данного типа (дисл. gunnfani ) по пропорциям близки к современному вексиллологическому типу «значок» [10, с. 123] и происходят в основном из средневековых церквей Скандинавии и Англии: Кэллунге, Сёдерала, Швеция, Хзгген [11, рис. 140, 141, 144, 147, 148], Тингельстад, Винчестер [12, с. 152]. Знамена типа 1 представлены на костяной пластине из Бергена (рис. 1,4), на руническом камне из Спэрлёза (рис. 3, /), на ковре из Байё (рис. 3, 3), а также на граффити диргема из клада в с. Клейме-ново, Серпуховского р-на Московской обл. (рис. 1, 3) (рисунок граффити лю- безно предоставлен мне А. Фоминым). Изображения на знаменах данного типа в основном чеканные, двусторонние. Исключение представляет знамя из Сёде-рала (рис. 4, 2) с ажурным и потому односторонним изображением. Поднятый вверх острый угол «полотнища» у некоторых знамен снабжен для равновесия объемной фигуркой собаки. К знаменам типа 1 относится, судя по форме и пропорциям, и значок (вернее, одна из его пластин) из погр. 16 мог. Ирзекапи-

Рис. 3. Изображения знамен на кораблях севера Европы XI — XII вв. /— рунический камень из Спэрлёза, Уппланд, Швеция;

корабль норманнских разведчиков сцены 34 ковра из Байё,
корабль Вильгельма Завоевателя сцены 38 ковра из Байё

нис. Изображение креста на этом значке находит аналогию на корабельном знамени пластинки из Бергена.

Тип. 2. Матерчатое или кожаное (?) полотнище с бахромой по противо- положному древку краю известно по изображениям на пластине из Бергена, ковре из Байё. По размерам знамена типа 2, видимо, превышали бронзовые «значки». В отличие от роскошно декорированных флагов типа 1, изображения на знаменах типа 2, которые условно можно именовать «вымпелами», нам не известны. Исключение составляют белое знамя Олава Святого с изображением дракона [13, с. 191] и «значок» Вильгельма Завоевателя на ковре из Байё [14, сцена 55] с равносторонним крестом, между лопастями которого помещены небольшие окружности. К знаменам этого типа следует отнести, по-видимому, и знамя из погр. 64 мог. Ирзекапинис (рис. I , 2).

Промежуточные типы представлены знаменами с «полотнищами» трапецие- видной (разной конфигурации) и полукруглой формы, по очертаниям близкой к форме знамен типа 1. Промежуточные типы включают: бронзовое знамя из Спонга (рис. 5, /), граффити на диргеме из клада «неизвестного проис- хождения» (Восточная Европа) [15, табл. IX , XI ], изображения на ковре из Байё (рис. 5, 5). Подобные флаги, как и знамена других типов, имитируются пластинками из металла (рис. 5, 3, 4, 6). Знамена промежуточных типов по противоположной древку стороне «полотнища» украшались матерчатой или кожаной бахромой.

Местонахождение во время боя и принадлежность знамен реконструируют- ся следующим образом. Знамёна типа 1, судя по изображениям (рис. 1,4), нахо- дились на мачте или, в одном случае, на форштевне корабля и ставились, ско- рее всего, на время всего похода. Знамя на диргеме из клада в с. Клейменово, судя по нижней части флагштока, также является форштевневым. Рельеф на кресте из Госфорта, Англия (рис. 1,5) — единственный пример использования знамени типа 1 на суше, видимо, в виде штурмового «значка» ступивших на

Рис. 4. Знамена типа 1 и их изображения. /— знамя из церкви в Кэллунге, о. Готланд; 2— знамя из церкви в Сёдерала, Хельсингланд, Швеция; 3— навершие меча из кург./11 мог. Кауп (/, 2— по- золоченная бронза; 3— железо, плакированное серебром)

сушу викингов. Знамена типа 2 только на ковре из Байё представлены на мачтах кораблей (наряду со знаменами типа 1). Кроме того, конные норманны, изображенные на ковре, во время атаки под Гастингсом несут на копьях знаме- на того же типа. Только один всадник в сцене 48 [14] имеет на копье полукруг- лый «значок», близкий по форме знаменам типа 1, с изображением повернутой в профиль птицы (рис. 5, 5). Различное использование знамен типов 1 и 2 указы-вает на их разные функции: первые постоянно реяли на мачтах кораблей и лишь изредка употреблялись в качестве штурмовых «значков» (последние, видимо, имели размеры меньше корабельных стягов), вторые как находились на мачтах кораблей (во всяком случае, в конце XI в.), так и служили персональными «значками» воинов непосредственно в бою. Знамена типа 2, поднимавшиеся, судя по пластине из Бергена, на полубаке корабля, возможно, являлись личны- ми стягами предводителя дружины [13, с. 161]. Стяги промежуточных типов выполняли в бою, видимо, сходную функцию.

Рис. 5. Знамена промежуточных типов, / — знамя из церкви в Спонга, Уппланд, Швеция; 2 — графити на диргеме из клада «неизвестного происхождения» (Восточная Европа); 3— пластинка из Салтвик-Рангсбю, Аландские о-ва; 4 — пластинки из погр. 74 мог. Гнездово; 5 — прорисовка значка на копье всадника сцены 49 ковра из Байё; в — пластинка из Новгорода (шифр 21 — 24—330); 7 — крыло дракона с рога из Черной Могилы со знаком (/ — позоло- ченная бронза, 3, 4, 6 — бронза, 2,7 — серебро)

Перспективу изучения символического значения древних знамен наметили П. Паульсен и О. М. Фрейденберг. Последняя на основе анализа знаковых систем сакральных древностей народов Европы пришла к выводу о глубокой связи знамен с культовыми ритуалами [16, с. 17]. П. Паульсен, учитывая, возможно, сакральное значение изображений на скандинавском gunnfani , а также двойной смысл древнегерм а некого термина ve — «святилище», «знамя» [12, с. 153], считает знамена скандинавов символами их богов. Это значение знамена, по мнению автора, имели в мирное время, становясь на период военных действий «значком» войска. Учитывая в целом основополагающие высказыва- ния упомянутых выше исследователей для выяснения символического, явно первичного значения знамен раннесредневековой Скандинавии, следует прове- сти анализ формы «полотнищ» знамен и изображений на них.

По форме «полотнища» знамен типа 1 представляют сегмент со спрямлен- ной в ряде случаев нижней кромкой (рис. 4, 1, 2). Учитывая наличие на знаменах бахромы, крепившейся к металлическому «полотнищу» посредством проделанных в нем отверстий, можно предположить, что «полотнища» воспро-изводят очертания крыла птицы. По своей форме «полотнище» копирует кост-но-мускульный каркас крыла, бахрома воспроизводит длинные — маховые перья. Прямым подтверждением такого предположения является изображение знамени на корабле норманнских разведчиков в сцене 34 ковра из Байё (рис. 3, 2). Здесь знамя выполнено в виде верхней части корпуса птицы с крылом. Судя по сообщению Саксона Грамматика, датский конунг начала IX в. Рагнар Лод- брок имел знамя в виде ворона, указывавшего конунгу крылом направление похода (т. е. знамя держало свою заостренную часть по ветру) [17, с. 162]. Объяснение довольно странной на первый взгляд формы знамен типа 1 мы на-ходим в письменных источниках и археологических данных, относящихся к культовым воззрениям жителей севера Европы в эпоху раннего средневековья. По сообщению Ибн-Фадлана (921—922 гг.), русы, выходцы из Скандинавии [18, с. 24], при исполнении ритуалов на святилище вешали на шесты, стоящие поодаль от основного идола, части жертв, оставляя их там на ночь [19, с. 141]. Форма знамени в виде птичьего крыла — части жертвы — объясняет в таком случае происхождение упоминавшихся выше древнегерманских штандартов с изображениями голов жертвенных животных (ср. с фигурами на штевнях драккаров викингов). Непосредственная связь знамен со святилищем у сканди- навов явствует из текстов «Старшей Эдды» [6, с. 284]. Следует отметить, что у западных славян [20, с. 178] и пруссов [21, с. 26] при жертвоприношениях также на шест воздвигалась голова жертвы.

Для германских древностей VII — начала VIII в. примером такого отраже-ния финала сакрального действия может служить булавка франкского проис-хождения из Кингсфильда (Кент, Англия) [22, с. 98, рис. 164], изображающая водруженного на шест ворона, лишенного крыльев. Более поздний пример подобной культовой практики представлен на костяной пластине из Турова ( X в.) [23, рис. 11,7]. Изображенная здесь птица распластана, лишена крыла и, видимо, головы. Все изложенные выше факты служат подтверждением пред- положения о соответствии формы знамени типа 1 крылу жертвенной птицы. Таким образом, знамя у раннесредневековых германцев символизировало шест, на который водружались на святилище останки жертвы.

Изображения на собранных в данной работе знаменах представлены следую- щими вариантами. Первый вариант: на знаменах типа 1 воспроизводятся в «стиле Рингерике» фигуры «большого зверя» (собака или волк), дракона и петуха. На знаменах из Кэллунге (рис. 4, /) и из Хэгген (рис. 1, /) изображен «большой зверь», на оборотной стороне «полотнища» — соответственно два переплетенных дракона и петух. Изображенный на этих знаменах четвероно- гий хищник (собака или волк) был представлен и на флаге Одина:

«Легко отгадать, *

где Одина дом,
посмотрев на палаты:
волк там на запад
.. . от двери висит,

парит орел сверху» [6, с. 211].

Знамя из Сёдерала (рис. 4, 2) снабжено изображением двух драконов. Второй вариант представлен на знаменах из погр. 16 мог. Ирзекапинис (рис. 1, 2) и на пластине из Бергена (рис. 1, 3) в виде равностороннего креста, направ- ленного одним из своих концов к вершине флагштока. Третий вариант известен только на одном знамени промежуточного типа из Спонга (рис. 5, /). Сюжет изображения уникален — на правой стороне «полотнища» показан едущий вверх всадник с птицей на одной руке и с топором (молотком) в другой. На левой стороне знамени — конь, птица (судя по серповидному клюву и пропор- циям корпуса — ворон) и человек изображены по отдельности. Топор в руке у человека отсутствует. У левой кромки «полотнища» видна маленькая фи-гурка всадника, едущего вниз. Наличие между этой фигуркой и изображением человека с раскинутыми руками (уже без ворона и топора) плетеного креста — символа потустороннего мира [12, с. 147] — позволяет объяснить эту сцену как земную смерть изображенного на правой стороне знамени всадника, душа кото- рого на левой стороне «полотнища» в виде маленькой фигурки отправляется в загробный мир. Все персонажи изображений первого варианта (собака-волк, петух, дракон) попарно представлены на турьем роге из Черной Могилы (Чер- нигов) , сюжетная композиция которого совершенно справедливо связывается со скандинавским мифом о дне гибели богов — Рагнарёке [24, с. 57]. Присут-ствие этой композиции на роге отражает, по мнению А. В. Чернецова, важную роль этого сосуда в ритуале принесения клятвы. Клятвы и обеты, судя по тексту «Старшей Эдды», были связаны, как уже упоминалось выше, с культом жертвенных животных-оберегов. С другой стороны, тот же источник упоминает собаку, ворона и змею (последние по видам соответствуют петуху и дракону знамен) в качестве объектов жертвоприношения при заклятии [6, с. 288]. Итак, можно предположить, что изображения первого варианта на знаменах дружин Скандинавии, как и на клятвенном роге из Черной Могилы, представляли персонажей бестиария, принимавших непосредственное участие в последней битве богов (петухи Гулликамби и Хелль будят на бой эйнхериев, волк Фенрир поражает Одина и сам гибнет от руки Тора, мировой змей завершает бой схват- кой с Тором) [6, с. 187]. С другой стороны, все эти животные, связанные в сознании раннесредневековых жителей берегов Балтики с тремя стихиями ми- ра — землей (собака-волк), водой (змея-дракон) и небом (ворон, петух) [25, с. 52], являлись объектами жертвоприношений. Высшая сакральная значимость этих животных отражена и в более поздней скандинавской традиции. Головами волка и дракона и фигурками ворона и петуха украшены углы деревянного трона XIII в. из церкви в Грунд (Исландия) [26, с. 115, рис. 61]. Выявляется двойственная символика исследуемых знамен. Они отображали идею клятвы, связывавшей торговые и военные объединения раннесредневековых скандина- вов ( varing от varar — дисл. «клятва» [27, с. 275]), и одновременно служили символами жертвоприношения Одину, владыке трех мировых стихий, совершае- мого конунгом ради процветания подвластного ему народа [28, с. 103]. Други- ми словами, gunnfani — символ конунга, руководящего дружиной связанных клятвой воинов.

Изображения остальных вариантов следует, видимо, рассматривать в сово- купности. Композиция на знамени из Спонга может трактоваться как последний бой Тора (всадник с топором-молотом в руке) с драконом Ермунгандом (миро- вым змеем), одержавшим в этом бою победу. Дракон изображен на знамени в виде полос витого или зигзагообразного орнамента, окружающих по перимет- ру «полотнище». По сути дела, последний бой Тора — жертва, принесенная самими богами ради жизни во вселенной в день их последней битвы. Таким образом, мотив знамени из -Спонга — жертвоприношение высшего ранга — совпадает по смысловой нагрузке с изображениями на знаменах типа 1. Сим-волы Тора и мирового змея — крест (молот) и полоса зигзагообразного орна- мента — представлены и на знамени из погр. 16 мог. Ирзекапинис. На кожаном стяге из погр. 64 того же могильника соответствующая символика обозначена в виде «молоточков Тора» и раскрытой пасти дракона на бахроме «полотнища». Кресты нехристианских форм видны и на одной из сторон диргема из клада у с. Клеймёново (рис. 1, 3), и на знаменах с пластины из Бергена (рис. 1,4). Одна из сторон диргема клада «неизвестного происхождения» имеет граффити в виде ритона и стрелы (срезня) — символов жертвоприношения Тору (рис. 5, 2).

В завершение аналитической части работы нельзя не отметить миниатюр- ные пластины из металла в виде знамен с односторонним рисунком из Рангбю, Гнёздова и Новгорода (рис. 5, 3, 4, 6). Не имеющие отверстий для заклепок и даже их следов, эти пластины не могли служить накладками. Учитывая тезис о тенденции к превращению двусторонних сакральных символических изобра- жений в эмблемы княжеской власти с односторонним рисунком [29, с. 114— 117], можно трактовать подобные пластины следующим образом. Эти предметы, сохранившие очертания знамени и его символику, теряют первоначальное утилитарное значение и становятся «знаками» административной власти конунгов. Подобные «знаки» упоминаются Снорри Стурлусоном при описании событий в Норвегии и Швеции в начале XI в. [13, с. 207]. Возможно, сходную функцию выполнял и напоминающий петлеобразно свернутого дракона знак на правом крыле дракона из Черной Могилы (княжеская принадлежность данного погре- бения несомненна). Отметим, что этот знак помещен именно на крыле, очертания которого повторяются и формой «полотнищ» знамен [30, с. 16].

Хронологически распределить знамена довольно сложно ввиду отсутствия для них конкретных датирующих признаков. По стилистическим особенностям знамена типа 1, декорированные в «стиле Рингерике», в целом относятся к XI в. Однако изображение сходного по форме стяга на диргеме из клада у с. Клейменово, датируемого А. В. Фоминым временем ок. 925 г., указывает на существование подобных знамен и в начале X в. Знамена промежуточных типов появляются не позднее середины X в., что подтверждается граффити с подобным флагом на диргеме из клада «неизвестного происхождения». Наиболее поздними можно считать знамена типа 2. Начальная фаза их сущест-вования по ковру из Байё и по погр. 64 мог. Ирзекапинис датируется последней четвертью XI г. Стяг этого типа сохранился в Европе в виде армейских и гражданских знамен до настоящего времени. Та же участь постигла и знаме- на промежуточных типов, дошедшие до нас в виде кавалерийских «значков», и «флюгеров».

Выводы, полученные при анализе раннесредневековых знамен Балтийского региона, можно суммировать следующим образом: 1. У древних германцев и скандинавов эпохи Венделя знамя символизировало сакральную власть ко- нунга и отображало жертвоприношение на его заключительной стадии (тело жертвы или его часть, вооруженные на святилище на шест). Знамя имело функцию оберега, что следует из текста поэмы «Беовульф» и позднейших нахо- док знаменитых граффити в составе сакральных (?) кладов. 2. В ходе интен- сивного разложения родового строя скандинавов в эпоху викингов на знамени в виде крыла жертвенной птицы появляются изображения жертвенных живот- ных, что не только символизирует сакральное право конунга, но и отражает понятие о дружине, состоящей из связанных клятвой людей, не являющихся членами одного рода. Такая организация стоит уже вне рамок родовой струк- туры. В данном случае перед нами — фиксация на археологическом материале рубежа между системой родовых и предгосударственных, раннефеодальных отношений. Знамя являлось символом всей полноты власти конунга и доверя- лось в бою ближнему дружиннику. Изображение такого воина со знаменем и сигнальным рогом, предвестника средневековых знаменосцев и герольдов, имеется на ахтерштевне корабля Вильгельма Завоевателя (рис. 3, 3). Останки такого воина содержит и погр. 64 мог. Ирзекапинис. Найденная там миниа- тюрная копия знамени — знак власти конунга в мирное время. 3. На протяжении XI в., в период интенсивной христианизации населения Скандинавии и вполне логичной языческой реакции, акцент на сакральной символике знамен сканди-навских военачальников, живших и в прусской среде, несколько смещается. На их стягах появляются крест и дракон — символы последнего жертвоприноше-ния языческих богов, битвы Тора. 4. Знамя — показатель дружины как вполне сложившегося, социального института. По ряду вполне понятных причин зна- мя — чрезвычайно редкая находка, и поэтому концентрация таких предметов в земле пруссов (два знамени на мог. Ирзекапинис и изображение знамен на навершии меча из кург./11 мог. Кауп (рис. 4, 3) [31, с. 23, 24]) представляется неслучайной. Подобные мечи (не менее 30 экз.), относящиеся, по Я. Петерсену, к типу V (вторая пол. X в.), принадлежали, по мнению П. Паульсена [32, с. 15], знаменосцам конунгов Балтийского региона. Находки такого меча и двух зна- мен в земле пруссов указывают на самый высокий для Прибалтики X в. уровень развития дружины пруссов [33, с. 86, 87].